В продолжение поднятой в прошлом номере темы защиты объектов от воздействий атак беспилотных летательных аппаратов (журнал "Системы безопасности" № 3, 2024 г., стр. 72) автор рассматривает различные концепции такой защиты.
Предлагаю еще раз обсудить тему, не теряющую своей актуальности, – защиту различных объектов, в первую очередь критически важных, от воздействий атак воздушных дронов, рассмотреть существующие концепции данной защиты, плюсы и минусы отдельных защитных моделей.
Мы знаем, что как только начинают применять разработанные в последнее время средства борьбы с имеющимися сегодня дронами путем воздействия на их каналы управления и средства воздействия на них, то буквально через две-три недели появляются дроны, которые на эти воздействия и на системы подавления уже не реагируют.
На практике дроны сначала летали под управлением, потом дроны-разведчики стали запускать по заранее заданной программе. Дрон пролетает по определенной траектории, ему хватает на это порядка пяти – семи минут. Полет выполняется вообще без каких-либо каналов управления и передачи видео. Поэтому засечь его можно только активными способами, например радиолокацией. Но если вы не обнаруживаете его, он возвращается и с него считывают полученную в ходе полета информацию.
В результате ранее применяемые системы оказались малоэффективными, потому что нашли способ, как их преодолевать. Радиолокаторы, подчеркиваю, есть, и они работают. Но радиолокатор должен быть постоянно включен, он должен быть направлен на определенную точку в пространстве, то есть вероятность захвата и обнаружения дрона однозначно не стопроцентная, особенно учитывая маневренность современного беспилотника.
Поэтому в том, что касается воздействия, опять проблемы: то есть сегодня вы воздействуете, вы можете представить какую-то систему, дать ее определенные вероятностные характеристики для получения результата воздействия, но через какое-то время система может просто перестать работать. Получается, что на одни дроны мы можем оказывать воздействие, а на другие, которые мы не знаем и к встрече с которыми мы не готовы, не можем.
Причем никто вам не может определенно сказать, что прилетел "тот" или не "тот" дрон. Но при защите объектов, в первую очередь критически важных, сами понимаете, это недопустимо.
Кроме того, физическое уничтожение дрона содержит в себе угрозу прилегающим территориям из-за большого количества поражающих элементов и фрагментов дрона, при этом вероятность достижения положительного результата далека от желаемой.
Исходя из вышесказанного, мы пришли к такому пониманию процесса защиты: должно быть какое-то физическое препятствие на пути дрона, которое в настоящий момент не попадает под действие законодательства – законодательно не запрещено. По аналогии с ситуацией, когда автомобиль въезжает в забор, – ведь в этом случае виноват сам водитель, а не владелец забора, не правда ли? Поэтому если дрон залетает в это физическое препятствие – в сетку или что-то иное, виноват тот, кто им управлял, а не владелец объекта. В данном случае со стороны законодательства к владельцу объекта никаких претензий не будет.
Второй момент касается принудительной остановки дрона. Имеется физическое препятствие, и какой бы дрон ни летел – с автономным управлением, с активным управлением, самолетного типа, квадрокоптер или какой-либо еще, сталкиваясь с этим физическим препятствием, дрон его не сможет преодолеть.
Извечный вопрос – гарантии. Потребитель, приобретая данную систему, применяя ее, получает гарантии того, что если есть какие-то параметры массы БПЛА, скорости его движения, каких-то средств воздействия, которые он доставляет, допустим фугасных или еще каких-то, с определенными массами (это может оговариваться)…, а далее проводим аналогию с современными противотаранными устройствами.
Допустим, владелец объекта может применить противотаранные устройства для остановки автомобилей массой 20 т, движущихся со скоростью 40 км/ч, или (в зависимости от модели потенциального нарушителя) применить конструкции, рассчитанные на таран автомобилем массой 3,5 т при скорости движения 60 км/ч.
То, что противотаранные устройства, как правило, проходят натурные испытания, является подтверждением заявленных характеристик. Приобретая такое средство, владелец объекта понимает, что оно гарантирует безопасность в рамках им же самим определенных параметров.
В нашем же случае, при защите от атак БПЛА, физическое препятствие должно также проходить все необходимые испытания, и когда его технические характеристики будут подтверждены, мы уже будем понимать, на какие типы БПЛА рассчитано это физическое препятствие.
Если тот или иной дрон обладает параметрами, не выходящими за пределы расчетных характеристик, то данное препятствие будет эффективно как преграда, как защита от атак того или иного типа (класса) БПЛА.
Следующая сторона этого вопроса. Понятно, что весь объект закрывать сеткой или чем-то еще – это нереальная ситуация. Разговор, наверное, нужно вести о том, что физическое препятствие должно защищать либо критически важные элементы объекта, либо определенные дроноопасные направления. Потому что, если, например, дрон квадрокоптерного типа обладает достаточно большой маневренностью, то дрон самолетного типа такой маневренностью не обладает, и ему обогнуть какое-то возникшее препятствие будет проблематично. Таким образом, можно предотвращать атаки БПЛА. Потому что, если потенциальный нарушитель понимает, что объект защищен, что здесь он не достигнет того эффекта, на который рассчитывает, велика вероятность отказа от совершения теракта. Скорее всего, он будет искать либо другие способы преодоления преград, либо откажется от своих планов, переориентировавшись на другой объект, который менее защищен.
Подчеркиваю, цель данного обсуждения – не столько решить проблему, сколько обозначить ключевые вопросы и имеющиеся технические и правовые коллизии. Как сегодня выглядят способы защиты от БПЛА? Как должны выглядеть? Куда это все движется и куда должно двигаться? В итоге выбор конкретной концепции или комбинации способов защиты остается за эксплуатантом объекта.
* Камо грядеши? (церковнославянский) – "Куда Ты идешь, Господи?" – апостол Петр сказал эту фразу Иисусу Христу на Тайной вечере (Евангелие от Иоанна).